ОПЫТ, ОПЛАЧЕННЫЙ КРОВЬЮ: ВЫСОТА АРМАВИРСКОГО СПЕЦНАЗА

ИЗ АРМАВИРА до Моздока отряд добрался колонной за одну ночь. А от Моздока до Боташ-Юрта нас спешно перебросили вертолетами. Поздним вечером пятого сентября мы очутились в расположении тактической группировки внутренних войск. Естественно, при погрузке в вертолеты брали самое необходимое. Хотя и постарались взять максимум, но специальное оружие и огнеметы пришлось оставить в технике, которая из Моздока пошла в Боташ-Юрт своим ходом.
Что в Дагестан вошли боевики, мы знали из телевизионных новостей. Настроение было боевое — ехали с мыслью порвать эту мразь. Войск на том направлении было достаточно.
Действительность оказалась страшнее, чем ожидали. Удивили некоторые начальники, которые знали не больше нашего. Мало того что эти руководители оперативную обстановку слабо отслеживали, так они и отряд наш как палочку-выручалочку использовали. Мол, вы — спецназ, и к тяготам и лишениям службы вам не привыкать. Бестолковость применения групп отряда в первые дни просто поражала. Результат сказался через четыре дня, когда бойцы на высоте от усталости падали.
По словам начальников, боевики планировали захват Хасавюрта. В первую ночь нас туда и отправили. К полуночи мы взяли под охрану все важные объекты, оборудовали позиции, выставили дозоры, секреты и первый раз за день сели перекусить. За оставшееся до утра время я спал минут сорок, да и бойцы не больше: ждали прорыва.
Утром командир отправил меня на совещание. Когда ехал, то думал что будем обговаривать местоположение лагеря, организацию взаимодействия… Куда там! Начальник разведки тактической группировки сказал, что отряд в полном составе уходит на Новолакское. До него было километров десять. Там шли тяжелые бои, и один из батальонов попал в окружение.

ПЕРВЫЕ ПОТЕРИ. ОТ СВОИХ
НА СТО вооруженных до зубов человек выделили два БТРа и два "Урала". Еле уместились в них. Но бойцы даже там полудремали во время езды: по-хорошему уже две ночи не спали. Да и от жары сморило. Приехали, доложили начальнику разведки. Тот прыгает на БТР, и мы выдвигаемся в обратном направлении.
Внезапно со стороны леса раздались выстрелы. Бойцы сразу спешились, заняли оборону. На опушке показались двое дагестанских ополченцев. Кроме того, что их преследуют, ничего вразумительного они сказать не смогли. Хватаю одного, специально поздоровее выбрал, ставлю рядом со своими бойцами из разведгруппы: показывай куда идти. Он, бедный, чуть дар речи не потерял. Прошли метров пятьсот, вижу, что он от страха еле ногами шлепает. Да и от основных сил отряда мы оторвались прилично. Залегли, заняли круговую оборону. Провожатый наш как это увидел, сразу зайцем по кустам в сторону тыла усвистел.
Часов в восемь вечера вдоль ущелья в сторону Новолакского полетели вертолеты. К этому времени отряд уже выкопал окопы и занял позиции перед селом. Мы, офицеры, стояли на взгорке и наблюдали за действиями летчиков. Не каждый день такое увидишь: одна эскадрилья зашла, отработала. Вторая, третья… Честно говоря, было красиво. Особенно любовались их боевым заходом. Полет, резкий разворот со стороны солнца — и мощный удар. Одна машина за другой. И так раза по два-три. У одного из последних вертолетов весь пучок НУРСов ушел в Новолак, а один снаряд резко пошел вниз и … упал прямо на расположение нашей группы. Мы опешили. Дым, крики, стоны. Подбегаем — бойцы разбросаны вдоль дороги. Один "двухсотый", семь — тяжелораненых: у кого осколок из шеи торчит, у кого из ноги.

ТРИ ДНЯ ЗА СОТНИ ЖИЗНЕЙ
НА СЛЕДУЮЩИЙ день начальник разведки во время обеденного совещания поставил задачу отряду: к утру взять ретранслятор на господствующей высоте 715,3.
— К чему такая спешка, товарищ полковник? Дайте хотя бы сутки. Мы с разведвзводом за это время местность прочешем. Хоть будем знать, где противник, наметим пути выдвижения, отхода... Да и бойцам перед операцией отоспаться не мешает, — это мы с командиром пытались передвинуть сроки. Начальник связи что-то еще бубнил про севшие аккумуляторы к радиостанциям, но его уж точно не слушали.
— Какие, на хрен, сутки? Завтра к утру! Там их человек сорок — пятьдесят. Не больше. Несколько групп по пять — семь человек. Вам это как два пальца обделать…
— А не эти ли сорок — пятьдесят клоунов наш оперативный батальон чуть не разбили? -— Наш вопрос повис в воздухе.
— Да не я эти сроки определяю. Верховный три дня нам дал с ситуацией разобраться, — почти прокричал полковник. — Что расселись? Выполнять! Идите организовывайте взаимодействие и у соседей чего-нибудь заодно выпросите. Да, вот вам карты, — сказал Терентьев, протягивая несколько листов ксерокопий.
Прелесть работы с ними мы ощутили на следующий день, когда рядом с высотой 715,3 оказалась горка метров на сорок повыше.
— Фантазер, мать твою, — сквозь зубы выругался начальник связи. — Кто даст нам хорошие аккумуляторы? Сели, думаем, как высоту брать. Исходное: выходим на гору, занимаем ее и контролируем подходы до прибытия главных сил. Потом начались согласования. Сидели дотемна, все копии карт затерли чуть ли не до дыр, исследуя дороги и высоты…
В 0 часов 40 минут штурмовые группы отряда начали выход к ретранслятору, до которого было километров шесть. По прямой. За час до выхода начался ливень. Да такой сильный, что метрах в трех ничего не было видно. Какой уж там сон под него. Вышло нас сто человек. Понимая, что отправляемся если не на верную смерть, то на стопроцентное окружение, которое может продлиться несколько суток, боеприпасов брали по максимуму. В ущерб еде. Запомнился случай. Гранаты брали в последнюю очередь. С Серегой Богданченко столкнулись у ящика с гранатами:
— Ты одну берешь?
— Да. Больше не лезет — разгрузка под завязку забита.
— “Эфку”?
— Ее, родимую.
И оба рассмеялись. Стоим, смеемся, а глаза у него такие грустные. Хоть плачь. Тогда я понял, что на войне человек может предчувствовать, какой бой у него будет последним.
А когда мы уже заняли высоту и по нашим позициям начали работать артиллеристы, я бегал по расположениям групп и проверял, как солдаты роют ниши, которые спасают от осколков. В одной из групп спецназа был снайпер. В отряде его звали Счастливчик: глаза у него были разные. Во время обстрела бегу в свой окоп, а он оборачивается и на меня смотрит. А в глазах у него такая обреченность! Хоть паникером он никогда не был. Из той мясорубки он тоже не вернулся.

ДЕРЗОСТЬ — ПОЛОВИНА УСПЕХА
ВЫДВИЖЕНИЕ продумали досконально и до мелочей все согласовали. Дорогу решено было разбить на несколько участков. Когда мы подходим к первому, вызываем неподвижный заградительный огонь на этот участок местности. Когда подходим ко второму — на второй. И так далее. Расстояние до взрывов метров сто пятьдесят — двести. Пока боевики ночью после взрыва начнут не только видеть, но и соображать, группа уже растворится в темноте. А чтобы группы не сбились с направления, артиллеристы изредка на гору осветительные мины кидали.
К утру дождь кончился, и мы подошли к подножию высоты, залегли в кукурузе. Дали сигнал артиллеристам, чтобы они и по высоте на поражение поработали. Начало светать, и тогда мы убедились, что гора достаточно крутая да по обхвату большая — метров четыреста. Но за этой горой была еще одна. Более высокая. Если там "духи" окопаются, придется несладко. И пришлось. Спасибо ксерокопиям.
Чтобы подняться на высоту, решили зайти со стороны Новолакского. С деланным спокойствием. В этом случае "духи" могли принять нас за подкрепление. Да в той ситуации ничего и не оставалось делать. Что ты будешь перебегать с места на место, что идешь в открытую с автоматом: сверху, если захотят, тебя все равно без труда шлепнут. А если бы начали штурмовать в лоб, то и за четыре часа высоту не взяли, а потери были бы ужасные.
Шли колоннами, не особо торопясь. Наверху заметили наше движение, но не среагировали. Приняли за подкрепление. Их успокоило то, что шли мы расслабленно и со стороны тыла. Я еще тогда про себя отметил: многие у нас и у них носили шелестяшку. Да и случай один вспоминается: офицер со спины боевика с солдатом перепутал. Когда мы на гору вошли, командир одной из групп Серега Богданченко в окоп первым влетел, а спиной к нему в окопе сидит кто-то в нашей форме. Голова ежиком, магазин в автомат вставляет. Сергей ему в спину: боец, ты какого лысого тут делаешь? "Боец" встает, оборачивается, а у него — борода до пупка лопатой и зрачки от удивления больше глаз. А руки автомат так медленно дулом вверх тянут. Серега его на доли секунды тогда опередил.
Когда до позиций боевиков осталось метров семьдесят, они поняли, что мы — не подкрепление. Тут уж мы рванули. Вбежали на гору — а на брустверах каски лежат. Кроме них нашли тушенки несколько ящиков, компот в банках и хлеба буханки. Будет чем перекусить. Отметили, что окопы боевики неплохие вырыли: где полнопрофильные, где по колено, где по грудь. Заняли круговую оборону, осмотрелись и увидели, что и на равнине "духи" оборону подготовили очень профессионально. Только было их не сорок-пятьдесят, а человек двести-триста. Минимум. С горы были явно видны четыре линии окопов и траншей, блиндажи и перекрытые щели. Тропа, по которой мы шли, находилась метрах в пятнадцати — двадцати от позиций боевиков. Тогда поняли, что шум дождя нам очень помог, да и артиллеристы, молодцы, выручили.
Видя позиции "духов", командир усилил боковое охранение и отправил несколько секретов в зеленку. Как чувствовал. Вышли в эфир, доложили, что заняли ретранслятор. Все целы. Как и было оговорено, обозначили себя ракетой. Заняли позиции в надежде, что скоро на равнине "духов" начнут утюжить основные силы тактической группировки. А когда бандиты отходить к горе начнут, то мы уж поработаем, за нами не станет… Наша эйфория улетучилась в момент. Через три минуты прилетел первый снаряд, разорвавшийся в центре высоты.

РАССТРЕЛ
НА ГОРУ, стоящую в двухстах метрах, которая была повыше нашей, отправили группу Сергея Богданченко. Оттуда уже начали стрелять по нашим позициям. Но, видно, народу там поначалу было немного, потому что огонь был неплотный. Прикрывая выдвижение группы Сергея, мы стреляли по вершине, не давая боевикам высовываться.

Окончание читать – тут:

Фотогалерея: