ДВЕ «АЛЬФЫ» ПОЛКОВНИКА ДЕМИНА. «ДЕЙСТВОВАТЬ ПРИШЛОСЬ В ОСОБЫХ УСЛОВИЯХ»
Автор: Анна Ширяева

Полковник спецназа и госбезопасности Юрий Демин. Один из героев тяжелейшей, драматической операции в городе Будённовске (Святой Крест). До недавнего времени о нем знали только те, кому это «положено знать».
Сам Юрий Викторович человек непубличный. И даже для этого рассказа о нем пришлось приложить немало усилий. Хотя он — член Совета Международной Ассоциации ветеранов подразделения антитеррора «Альфа».
Возглавляемое им частное охранное предприятие «Группа «А»» — пример стойкости и несгибаемости в подчас непредсказуемых условиях российского бизнеса. Пережив несколько тяжелых ударов судьбы, оно каждый раз возрождалось и продолжает успешно конкурировать со многими более крупными ЧОПами.
«Группа «А»» является одним из самых молодых частных охранных предприятий «альфовского» сообщества — оно было создано в 2002 году, в то время как ниша охранного бизнеса была насыщена игроками разного калибра еще с середины 1990-х. Не побоявшись конкуренции и не имея за плечами никакого предпринимательского опыта, Юрий Демин с нуля отстроил успешное предприятие.
Договорные отношения устанавливались с такими заказчиками, как префектура, крупные медицинские центры профилактической медицины и мануальной терапии, оказывались услуги по охране имущества и складских помещений в аэропортах «Внуково» и «Шереметьево», большое количество частных лиц неизменно доверяют сотрудникам ЧОП «Группа «А»» свою безопасность.

ПОД НАЧАЛОМ САВЕЛЬЕВА
Коренной москвич Юрий Демин родился в 1955 году в рабочей семье. Детство проходило бурно среди полей и колхозов еще не застроенного тогда Юго-запада столицы, район Очаково. Как и большинство мальчишек того времени, Юрий мечтал стать военным, ведь Великая Отечественная отгремела совсем недавно, и общество продолжало жить той Победой. Поэтому отношение к военным было самое почтительное, военная направленность вжилась в плоть и кровь советских людей, начиная с прилавков магазинов, где продавались детские игрушки в виде солдатиков, танков и самолетиков, и заканчивая кинематографом.
Будучи учеником средней школы, Юрий как-то раз повстречал соседского мальчишку, гордо вышагивающего в морской форме. От него узнал о юношеском морском клубе «Бригантина» и решил туда записаться. Преподавателями клуба были морские офицеры, прошедшие войну, они с энтузиазмом учили ребят морскому делу, лоции, ходить под парусом, на веслах, вязать узлы, семафорить. А еще вывозили летом своих подопечных на Черное и Азовское моря. Живя на берегу, ребята выходили в море на рыболовецких судах, те, кто постарше — практиковались вместе с курсантами морских училищ на трехмачтовом паруснике «Товарищ», бывшем немецком судне-разведчике.
Три года суровой, но захватывающей мальчишеские сердца жизни, а также строгая дисциплина заложили первые серьезные основы в личности будущего бойца спецназа.
После школы Юрий поехал поступать не в морское училище, как хотел изначально, а в Коломенское высшее артиллерийское командное училище. Двое товарищей, прибывших вместе с ним, потерпели неудачу, Юрию же оставалось сдать последний экзамен. Интересно, что была в казармах, где жили абитуриенты, группа молодых людей, которые сдавали один и тот же экзамен по пять-шесть раз, вот ребята и решили пойти к начальнику училища.
Ссылаясь на эту группу многократно поступающих, ребята попросили генерал-майора дать и им еще одну возможность сдать экзамены. Рассказ ребят привел начальника училища в большое смущение, и просьбу он, конечно же, отклонил. Так, впервые в жизни столкнувшись с коррупцией, Юрий, уже почти поступив в училище, решил забрать документы и уехать вместе со своими менее удачливыми товарищами.
Об этом решении пожалеть так и не пришлось. Юрий поступил в Энергетический институт на Электроэнергетический факультет и одновременно устроился работать учеником электрика. Однако судьба решительно увела студента с гражданского поприща — почти сразу пришла повестка в армию, местом прохождения службы стала часть Внутренних войск в районе Сыктывкара. Служба вспоминается Юрию Викторовичу как довольно непростое время — нередко имел дело с боевым оружием, ходил в боевые выходы, пришлось насмотреться смертей, самому чуть ли не сгинуть в болоте, преследуя группу преступников. Словом, закалку эти годы дали серьезную.
Отслужив, Юрий восстановился в институте и стал работать в военном представительстве при заводе имени М. В. Хруничева. В это же время он получил предложение проходить дальнейшую службу в органах Комитета госбезопасности и был отправлен на Высшие курсы КГБ в Ленинград.
…Первые звания, первые должности и первые профессиональные спортивные соревнования, на которых Юрий часто занимал призовые места. На третий год службы поступил вызов на прием к начальству.
— В кабинете находилась комиссия, на столе лежало мое личное дело, — рассказывает Юрий Викторович. — Геннадий Николаевич Зайцев предложил мне перейти на службу в подразделение, о существовании которого я никогда раньше не слышал. Первой моей мыслью было — а смогу ли я, чисто физически и морально, стать сотрудником такого подразделения, чтобы не подвести руководство и моих будущих товарищей? Сразу ответа я не дал и попросил время подумать.
Алексей Дмитриевич Бесчастнов, возглавлявший тогда Седьмое управление КГБ СССР, человек, прошедший войну и обладающий огромным боевым опытом, воспринял мой ответ одобрительно и дал мне неделю на размышления.
Всю эту неделю я практически не спал, постоянно анализировал, пытался взвесить свои силы. Осознание огромной ответственности и всей серьезности предстоящей работы заставляло меня сомневаться в себе. Моя супруга не понимала тогда, что со мной происходит. И все же, за эту неделю я сумел разложить для себя все «по полочкам» и принять единственное верное решение.
«Решение принял, я согласен», — сказал я перед комиссией в назначенный день. — «И правильно, что думал, — ответил мне Алексей Дмитриевич. — Не думают только одни дураки». Так, с 1 марта 1980 года началась моя служба в Группе «А» КГБ СССР.
На тот период подразделение состояло из пяти отделений по десять человек в каждом, работа велась в режиме боевого дежурства. Вместе с Юрием Деминым в Группу, как раз незадолго до проведения Олимпийских игр в Москве, было принято около тридцати человек, которые были выведены в режим несения службы.
Несмотря на то, что был приказ о зачислении в Группу, «новобранцам» предстоял месяц обучения, по его итогам проводилось тестирование, чтобы выявить, действительно ли человек пригоден к службе в подразделении. За это время будущие бойцы антитеррора занимались профессиональной подготовкой в соответствии с задачами подразделения — рукопашный бой, стрельба и тактико-специальная подготовка.
На тот период уже были случаи захватов дипломатических представительств. Кроме того, накануне Олимпиады-80 уделялось огромное внимание обеспечению безопасности спортивных и иных сооружений.
Опробовав на себе все трудности службы, каждый имел возможность изменить свое решение и уйти из подразделения. Юрий благополучно прошел все тестирования и был распределен во 2-е отделение под начало Анатолия Николаевича Савельева, будущего Героя России.
Первая половина восьмидесятых годов была отмечена спецоперациями по захвату предателей Родины — американских шпионов, а также чекистско-войсковыми мероприятиями в Афганистане. Тогда по решению руководства КГБ было решено «обкатать» Афганом весь личный состав Группы «А».
Мармольская операция имела своей задачей ликвидацию укрепрайона многочисленной банды Забибулло в районе Мармоль (провинция Балх), где находилась база и школа по подготовке боевиков, в том числе иностранных наемников.
Длилась операция в течение месяца — в январе-феврале 1984 года — и была одной из самых масштабных и сложных операций Афганской войны.
— Операция проходила на высоте более трех тысяч метров, — вспоминает Юрий Викторович. — Район блокировался целиком. Нас высадили на вертолетах на главенствующих вершинах, чтобы можно было заблокировать выход банды. Одновременно мотоманевренная группа шла по плотно заминированному ущелью, вдоль которого моджахеды выставили свои огневые точки, и, при любой попытке наших вертолетов зайти в ущелье, по ним сразу же открывался огонь из крупнокалиберных пулеметов. Поэтому поддержка с воздуха была невозможна. Наша высадка на вершинах должна была дать понять боевикам, что операция будет завершена и завершена успешно.
По итогам операции укрепрайон, который моджахеды считали неприступным, был захвачен, часть банды уничтожена, часть ее рассеяна.
Группа, в которую входил Юрий Демин, благополучно вернулась домой. Вообще, за время боевых командировок в Афганистан (1983-1987 годы) личному составу «Альфы» удалось избежать невосполнимых потерь.

«ГОРЯЧАЯ ОСЕНЬ» 1993 ГОДА
Перестройка… Горячие точки уже на территории Советского Союза. Август 1991-го. ГКЧП. Танки на улицах Москвы. Оборона Белого дома. Гибель «Союза нерушимых»… Все это промелькнуло как во хмелю.
В октябре 1993 года Юрий Викторович, в составе Группы, принимал активное участие в разрешении острейшего политического кризиса, когда две ветви российской власти, каждая поддержанная своими сторонниками, сошлись в рукопашной в самом центре Москвы. «Альфа» тогда сохраняла свое устойчивое место посреди борьбы политических сил, втягивавших страну в водоворот мини-гражданской войны. Ни одна из сторон не могла предложить компромисса.
Находившаяся на тот момент в составе Главного управления охраны «Альфа» была привлечена высшим руководством страны для урегулирования кризиса, готового в любую минуту вылиться в масштабный вооруженный конфликт. Каким образом это будет сделано — не волновало тогда никого.
Местом сосредоточия обострившихся противоречий стал Белый дом (Верховный Совет), где находились вице-президент России, Герой Советского Союза генерал Александр Руцкой, а также представители оппозиционных партий и организаций, противостоявшие Ельцину.
— Наученные горьким опытом 1991 года, мы не хотели допустить того, чтобы политические разногласия закончились кровопролитием, — вспоминает полковник Дёмин. — Действовать пришлось в особых условиях. Когда мы прибыли на место, здание уже было окружено различными подразделениями Внутренних войск, Министерства обороны и «афганцами» из организации Союза ветеранов Афганистана, которые предпринимали различные действия по захвату Белого дома. Его защитники старались отстреливаться, возникло вооруженное противостояние.
На улице мы увидели беспорядочную картину — вокру г в каком-то угаре бегают люди, кричат, стреляют из всего, чего только можно, по военной технике, которой не оставалось ничего иного, как защищать саму себя, давая время от времени одиночные выстрелы. Появившиеся в результате раненые и убитые находились по периметру стадиона рядом с метро «Красная Пресня».
Тем временем БТР, находившийся на футбольном поле, выписывал восьмерку. По нему до нас было произведено несколько выстрелов из гранатомета, и он практически чудом не сгорел. Испуг, непонимание того, что вообще происходит вокруг, вынуждало экипаж стрелять по всем движущимся целям. Впрочем, когда мы выдвинулись на рекогносцировку к Белому дому, то схожим образом вела себя вся техника. Перед нашими глазами открылась картина хаоса: перемещаются какие-то люди, по ним ведут огонь. Лежат раненые, убитые…
Мы пришли, доложили обстановку Геннадию Николаевичу. И когда перед моим отделением была поставлена задача — через этот стадион подойти к Белому дому, то нам предстояло как-то решить проблему с «бешеным» БТРом. Выйти всем подразделением — значит тут же попасть под прицельный огонь крупнокалиберного пулемета. Поэтому, когда мы укрылись за одноэтажным деревянным зданием, я приказал бойцам оставаться на месте, а сам пошел вперед.
Отложив оружие, я снял с себя боеприпасы. Каска, бронежилет и радиостанция — вот и все, что осталось. Естественно, я не мог спрогнозировать развитие ситуации. Но я понимал одно: внутри БТРа сидят русские люди. Когда они увидят, что к ним идет военный с поднятыми руками и без оружия, то они не должны открыть огонь. Во всяком случае, надеялся на это.
Вышел я на середину поля. Иду, машу над головой высоко поднятыми руками. БТР тут же развернулся в мою сторону. Любой выстрел по нему мог оказаться для меня роковым. Я шел и считал шаги. Половину прошел — хорошо. Живой. Когда прошел две трети пути, то понял, что они в меня стрелять не будут.
Подошел, постучал по броне: «Ребята, стрельбу закончили, пушку — вниз! Для вас война закончилась». Открылся люк, в нем появился командир этого БТРа — прапорщик. Я представился. «Слава Богу, — выдохнул он. — Все, я стрельбу прекращаю». Вслед за ним из машины вылезло шесть чумазых солдат-первогодков. Все черные, словно негры, от пороховой гари. Они там от угара чуть дуба не дали.
«Ты представляешь, с кем мне приходится воевать», — сказал прапорщик, кивнув на своих подчиненных. Он мне показал на броне следы от выстрелов, которые прошли по касательной. Действительно, по ним стреляли. «Связи нет, кто лупит по нам, черт его знает! Вот мы и вели огонь, чтоб уцелеть. Боялись, подожгут из гранатомета или забросают гранатами».
Вышли они из машины, движок заглушили. После этого я по рации приказал своему отделу выдвигаться ко мне. И мы выдвинулись к Белому дому, — заключает Юрий Викторович.
…В этой ситуации «Альфе» необходимо было принять такое решение, чтобы, по возможности, не применяя силу по отношению к защитникам Белого дома, суметь развести две враждующие стороны. Выступив, фактически, в роли миротворцев, «Альфа» сама понесла потерю — был смертельно ранен снайпером младший лейтенант Геннадий Сергеев.
Свою миссию «Альфа» и «Вымпел» выполнили с честью. Проводя переговоры с вице-президентом Александром Руцким и председателем Верховного Совета Русланом Хасбулатовым, сотрудники вошли в Белый дом и, пройдя по этажам, убедили людей сдать оружие. Затем переговорили с офицерами подразделений Внутренних войск, чтобы те отвели дула своих орудий, нацеленные на горящее здание парламента.
Окончив свою работу, «Альфа» через парадный выход на Москву-реку покинула здание Белого дома. Убыли к месту своей дислокации и сотрудники «Вымпела».

БУДЁННОВСК
Июнь 1995 года. Захват бандой Шамиля Басаева мирного города Будённовска и его переполненной больницы был на то время беспрецедентным по своим масштабам и жестокости террористическим актом. В гуще тех событий в составе боевых расчетов Группы «Альфа» находился и Юрий Демин, и это была уже вторая его встреча с Басаевым. Первая состоялась 15-го декабря 1994 года в станице Слепцовская, где они столкнулись лицом к лицу, обеспечивая переговоры министра обороны Грачёва и Дудаева.
За спецоперацию в Будённовске Юрию пришлось поплатиться своим здоровьем — тяжелая травма после наезда БТР и осколочное ранение в ногу дают знать о себе и поныне.
На тот период Юрий Викторович являлся заместителем начальника 2-го отдела Анатолия Савельева и, в соответствии с планом штурма, должен был руководить действиями подразделения при подходе к зданию больницы. Проблема состояла в том, что боевые позиции, которые предстояло занять бойцам, не были известны им в должной мере, четкого плана штурма не было в принципе.
Больница представляла собой очень сложный объект, все ее помещения были забиты заложниками, и любые боевые действия могли привести к большому количеству жертв.
Решение о проведении штурма было принято слишком поспешно, на подготовку такой сложнейшей спецоперации требовалось больше времени. С самого начала был утрачен фактор внезапности, когда на рассвете взревела вся подтянутая военная техника, разбудив не только боевиков, но и весь город. Бой проходил сумбурно, террористы поливали спецназ шквалом пуль.
Во время боя, вместе с Сергеем Милицким, Александром Христофоровым, Владимиром Корольковым и Сергеем Савчуком, Юрий Демин сотни раз находился на волоске от смерти.

Окончание читать – тут:

Фотогалерея: