Артем Бушмин, водитель детского дома из Орловской области

На пожаре спас своего пожилого соседа:

«Меня ночью мама разбудила, сказала, что у соседа пожар. Я вскочил тут же и побежал к нему домой. Он же пожилой и одинокий. Живет в доме напротив, через улицу. Я подбегаю к дому, а там уже такой «дымовал». Крик раздавался о помощи. Я даже не думал в тот момент, что сам могу погибнуть. Я просто побежал внутрь, потому что понимал, что человеку нужна моя помощь. Там уже огонь вовсю разошелся, дым черный был, удушливый. В дом попасть я не мог сначала. Пришлось дверь выбивать, она изнутри была заперта. Я нашел пострадавшего соседа у кровати, он на полу лежал. Громко стонал. Я его за руки схватил и давай волоком его тащить на улицу из горящего дома. Сосед-то крупный, грузный мужчина, я бы не смог его поднять. Кое-как его вытащил по полу на улицу. Там уже пожарные подъехали, потушили пожар. Очаг пожара находился в углу дома, у печки. Говорили потом, что из-за короткого замыкания произошел пожар. Я когда к дому подбегал, тоже заметил, что провода у дома на столбах «коротили». Хотя, может, из-за непотушенной сигареты было это или из-за неисправности печки. Сейчас пострадавший уже лучше себя чувствует. Про меня потом узнали, в газетах написали, в МЧС сказали, что к награде представят. Медаль «За отвагу на пожаре». Я скромный человек, меня смущает такое внимание. Я думаю, что все бы так действовали. Я даже не успел подумать об опасности и ощутить страх, в голове была только одна мысль – спасти человека.

О детском доме

На работе коллеги тоже о происшествии этом узнали, расспрашивали меня. Я немного им рассказал, не люблю я всю эту шумиху. Я работаю водителем в Глазуновском детском доме-интернате для умственно отсталых детей. Моя работа не только в том, чтобы увезти – привезти детей, заключается. У нас же очень много детей лежачих, больных, на инвалидных колясках. Мы их в больницы возим постоянно, на обследования всякие, плановые приемы. Приходится с санитаром, так как доступ в такие учреждения затруднен, на себе в буквальном смысле таскать детей. Мы берем их на руки и в больницу так и приносим. Так быстрее и оперативнее получается, чем с коляской или носилками мучиться. Честно скажу, работа трудная очень. Я первый раз, когда увидел воспитанников, даже испугался немного. Уйти хотел, настолько это страшно. Дети «тяжелые», у кого шизофрения, кто с синдромом Дауна, кто кретинизмом страдает. Представляете, лежит ребенок, лежачий больной и смотрит на тебя. Он ничего не говорит, не может говорить. Ты понимаешь, что он тебе что-то хочет сказать, но не может… И взгляд такой пронзительный. Страшно, тяжело. Но ничего, привык.

Об инструкциях

У нас правило – нельзя к воспитанникам привязываться, контакт устанавливать слишком близкий, чтобы они не привыкали, симпатии проявлять, выделять кого-то нельзя. Иначе они могут крушить все вокруг, если вдруг что-то им не понравится, у них же существуют проблемы с психикой. Иногда буйные бывают ребята. Общение с умственно отсталыми детьми должно быть максимально корректным и не «переходить на личности». К ним нужен особый подход. Но они такие же дети. Им также не хватает общения, ласки, любви. У нас инструкция не позволяет чувства к ним проявлять. А вы бы видели, как они радуются, когда к ним волонтеры приезжают! Они даже на улицу выбегают, встречают их. Это целое радостное событие для них, в их не очень-то счастливой жизни. Волонтеры с ребятами общаются, дарят частичку радости. У многих из наших подопечных есть родители, они не сироты. Родители отказались от своих детей. Кто-то из-за общественного осуждения, стесняются своих детей, стыдятся. Ведь с таким ребенком никуда особо не выйдешь, всюду пальцем будут показывать, люди ж злые у нас. На кого-то родственники давят, говорят: «Ну зачем тебе больной ребенок, за ним же постоянный уход нужен, а когда для себя жить?». И больше всего поражает, что они не навещают своих детей. Отдали и забыли. Иногда, раз в полгода только могут приехать, и то, только потому, что работники наши звонят, говорят, что нужно что-то привезти ребенку. А по своей инициативе – нет. Для меня, например, это дикость. Это же твоя кровиночка в любом случае, как можно забыть своего ребенка?

О социальной поддержке сирот

Я считаю, что государство достаточно делает для поддержки таких ребят. У нас постоянно выделяется транспорт, оборудование везде новое. Питание у детей хорошее, игрушки поступают регулярно, всюду телевизоры есть. Наши работники спонсоров привлекают, обзванивают меценатов. Те активно откликаются. Кстати, народ не особо охотно идет в такие учреждения работать. Зарплата у меня – 5 тысяч рублей. Работаю с 08:00 до 17:00, иногда в выходные приходится выходить, чтобы в больницу свозить воспитанников.

О музыке

Я родом из Южно-Сахалинска, жили в Москве, потом мы с мамой в Орел перебрались, сейчас вот в Красную Слободку Глазуновского района Орловской области переехали, дом купили. Мама у меня экономист, всю жизнь в банке проработала. С отцом моим они расстались, когда я маленький был. Я был женат семь лет, потом мы с супругой расстались, она стала увлекаться «зеленым змием». Детей у нас не было. Мечтаю встретить умную, хорошую, добрую девушку, которая бы меня понимала. А пока… Я пишу музыку для души. Я самоучка. Жанр – диско и гоа-транс. Есть специальные программы для этого, синтезатор у меня имеется. Еще изучаю иностранные языки самостоятельно. Английский и немецкий. Очень нравится мне звучание в немецком языке. Так и живем.»