Мальчишки с Карантинного острова.

Мало кто знает что в годы Великой Отечественной войны на Херсоне действовала подпольная организация наподобие Краснодонской Молодой Гвардии.Называлась организация Мальчишки с Карантинного острова..

#История@rus_improvisation

Двенадцать отважных
Е. Червина. Из книги «Дети-герои».

Это было в одном из южных городов Украины — Херсоне, на правом берегу Днепра. Здесь, на острове Карантинном, где стоит судостроительный завод имени Коминтерна, жили Петр и Леонид Чернявские, Анатолий, Андрей и Федя Запорожчуки, Шура Рублев, Миша Еременко, Шура Теленга, Миша Деев, Сергей Бабенко, Шура Падалка. И только двенадцатый, их школьный товарищ Толя Тендитный, жил в центре города.

Большинство ребят учились в школе водников № 20. На груди у них пламенели красные галстуки, а некоторые уже носили и комсомольские значки. Их родители работали на заводе, дружили, и мальчики продолжали эту дружбу.

Как только наступала весна, друзья с Карантинного отправлялись на лодках в путешествие. В плавнях под шелест листвы и пение птиц они любили помечтать… Здесь они проводили свои каникулы, устраивали гонки на лодках, ловили рыбу, соревновались в прыжках в воду.

В июне сорок первого года они решили провести футбольный матч с командой соседнего завода имени Петровского. Но этот матч не состоялся. Вечер, посвященный последней тренировке, был последним мирным вечером…

Война… Никто из школьников не знал раньше страшного смысла этого слова. Проходили дни. Город становился безлюдным. Берега опустели…

19 августа рассвет в Херсоне смешался с черным дымом войны. С каждым часом нарастал грохот орудий. Вечером Толя Тендитный забрался на чердак. Отсюда, как на ладони, он видел Днепр. Видел, как после каждого орудийного выстрела на реке вырастали белые водяные фонтаны.

С первых дней гитлеровской оккупации Анатолий Запорожчук и Петя Чернявский что-то задумали. Они стали часто встречаться на берегу. Уходили из дому утром, возвращались ночью. Чем дальше, тем серьезнее становились их лица. Однажды, когда Петя прилег на диване, мать, перебирая его мягкие волосы, тихо спросила:
— Почему, сынок, вы ходите ночами?
— Мама, тебе все кажется, что мы еще маленькие.
Мария Григорьевна, внимательно посмотрев на сына, с горечью сказала:
— Да, твоя правда… За несколько дней мы все постарели, а вы стали взрослыми.
Петя был единственным сыном у Чернявских.
Через несколько дней у двоюродного брата Пети — у Лени Чернявского собралась бывшая футбольная команда. Мальчики о чем-то долго говорили шепотом в саду.
— Слыхали о катере, который вчера потопили возле урочища Перебойни? — спросил Анатолий Запорожчук.
— Об «Очаковском канале»? — отозвался Леня.— Мы с отцом смотрели с крыши, как он тонул.
Ночью, когда город спал, Анатолий и Андрей Запорожчуки, Петя и Леня Чернявские, Толя Тендитный и Шура Падалка на лодке подъехали к судну. Оно еще держалось на воде. Ребята обошли палубу, осмотрели каюты, зашли в трюмы. Тут они нашли ящики с винтовками, патронами и гранатами. Сначала им стало страшно, но потом страх как рукой сняло.

На следующую ночь Петя и Леня спустили лодку на воду. Плыли тихо, внимательно всматриваясь в противоположный берег. Запахло плавнями. Лодка ткнулась о берег. Петя тихо свистнул — в ответ послышался такой же свист. К берегу подошли Анатолий, его двоюродные братья Андрей и Федя Запорожчуки, Сергей Бабенко, которые больше суток прятались в плавнях.
В это время на другой лодке появился Шура Падалка. Мальчики волновались. Это было их «боевое крещение»: они должны были добыть оружие…

Перед этим они дали друг другу клятву:
— Клянемся беспощадно мстить врагу, помогать партизанам гнать с нашей земли фашистов! Клянемся свято хранить тайны, не выдавать их даже под страхом смерти!
После команды Анатолия они перебрались на полузатонувшее судно и начали переносить с него оружие на лодки. Когда на небе начали гаснуть звезды, мальчики снова были уже в пути.
Лодки вышли на быстрину. Обогнув стрелку, они свернули в залив. На рассвете одна за другой они въехали в плавни. Их скрыл высокий камыш. На островке, под дубом, спрятали оружие и замаскировали его ветками.

А утром семиклассник Толя Тендитный записал в своем дневнике: «Отныне обо мне будут судить не по словам, а по делам».
В это время Анатолий Запорожчук встретился на заводе с коммунистом Антоном Павловичем Бородиным, бывшим пионервожатым. Потом Бородин встретился с остальными ребятами.
— Прежде всего надо быть спокойным и выдержанным. Если надо, следует сдерживать себя,— говорил Бородин.— В городе производятся облавы, аресты. Без меня — ни шагу. Я посоветуюсь с кем нужно и тогда дам вам знать.

Мальчики поняли, что он связан с подпольной организацией, что теперь они не одни. Как-то они узнали, что через Херсон на Крым должна пройти гитлеровская автоколонна. Посоветовались с «дядей Антоном» и решили: вывести из строя вражеские машины с оружием. Наступила ночь, сухая и ветреная. Запорожчуки, Шура Рублев и Миша Деев пробрались к машинам, стоящим на окраине города.
— Начинайте,— сказал Андрей.

И пошли в ход ножи и гвозди. Толстая резина не поддавалась, но мальчики понимали, что приказ подпольного «Центра» надо выполнить во что бы то ни стало. Вскоре шины были проколоты и надрезаны. На рассвете автоколонна должна была отправиться в дорогу, но ни один грузовик не мог пройти даже нескольких метров.
В эту же ночь Шура Падалка, Толя Тендитный и Миша Крпмонко прокрались к складу с оружием и бензином и подожгли его. На следующий день весь город говорил об автоколонне и пожаре. Но кто это сделал, не знали даже родители мальчиков.
Январь 1942 года. Воздух был чистым и легким. В один ни морозных дней юные патриоты углубились в плавни. Все было покрыто снегом. Впереди шел Федя, за ним — Леня, Петя и Анатолий. Подошли к тайнику. Разбросав хворост, Анатолий начал доставать винтовки. Выбирались из плавней ползком, чтобы не привлечь к себе внимания.
Смеркалось. Внезапно вблизи послышался треск мотора. Анатолий дал команду: «Ложись!» Затаив дыхание, лежали мальчики за сугробами снега. Первым увидел мотоциклиста Анатолий. Он крепко сжал в руках винтовку. Фашист сидел на мотоцикле один. Когда он подъехал совсем близко, Анатолий хорошенько прицелился и выстрелил. Но офицер продолжал ехать дальше. Тогда раздался другой выстрел — и тот свалился набок.

Мальчики подбежали к мотоциклу. Немецкий офицер лежал мертвый. При нем был кожаный портфель, наполненный различными документами. Спрятав портфель и винтовки, ребята пошли к лесу…
В Херсоне началась массовая отправка молодежи в Германию. Чтобы избежать этой беды, братья Запорожчуки, Миша Еременко, Толя Тендитный, Петя Чернявский пошли работать на судостроительный завод.

В одно из зимних воскресений, раздобыв пропуска, мальчики пошли в лес по дрова. «На всякий случай» захватили с собой взрывчатку и шнур. В лесу Федя заметил, что немецкие солдаты тянут кабель через Днепр. И внезапно возникла мысль: помешать этому. Сказано — сделано. Тут и пригодились взрывчатка и шнур, спрятанные в сумках. Вскоре прозвучал взрыв. Когда дым рассеялся, столб, опутанный проводами, лежал на земле.

Первого мая 1942 года над заводом взвился красный флаг.
А из канцелярии, исчезла пишущая машинка. Это тоже было делом рук тех же ребят.

Рискуя жизнью, двенадцать отважных старались помочь советским военнопленным. Сделав подкоп в концлагерь, они вывели оттуда десятки матросов и солдат.

Толя Тендитный, Петя и Леня Чернявские, Шура Падалка втайне от немцев держали у себя на чердаках радиоприемники, слушали и записывали сообщения Советского информбюро, распространяли листовки по городу и в цехах завода.

Деятельность юных подпольщиков не могла остаться незамеченной: много вреда они причинили врагу. За ними начали следить.
…Июль 1942 года. Шура Рублев остался ночевать у Толи Тендитного. Толина мать, Мария Ивановна, работница телеграфа, тоже была связана с партизанами. В этот вечер она пришла домой не одна, а с Борисом Годуном. Он знал обо всем: знал, что у ребят есть оружие, знал, что они делали. Почти до утра разговаривал с ними и договорился, что завтра встретится с Бородиным.
Через несколько дней Годун, вернувшись утром с дежурства домой, лег поспать в сарае. Однако вскоре его разбудил громкий стук в двери. Он увидел вооруженных полицейских и немца. Так и не удалось Годуну встретиться со всеми юными подпольщиками.
Вторым арестовали Анатолия Запорожчука. Вместе с ним забрали отца и мать. Потом гестаповцы пришли к Андрею Запорожчуку, Петру и Леониду Чернявским. Когда фашисты вломились в дом Владимира Тихоновича Чернявского, Леня понял: за ним. Он бросился к матери.
— Возьмите меня, убейте, но не трогайте единственного сына! — кричала мать, заслоняя собой Леню.
Фашисты оттолкнули обессилевшую женщину и потащили Леню во двор, где стояла машина.
— Мамочка, родненькая, не волнуйся за меня, выстою! — крикнул на прощание Леня.
24 июля арестовали Шуру Рублева и его отца. В ту же ночь пришли за Мишей Еременко. Потом забрали Толю Тендитного и остальных ребят. Последним — Шуру Падалку. Был арестован и Антон Бородин. Полтора месяца томились в тюрьме мальчики с Карантинного острова. День и ночь — допросы, издевательства, пытки.
Общее горе сроднило матерей. На рассвете они приходили к стенам гестапо, часами стояли под палящим солнцем и смотрели в одну точку, за решетки, туда, где были их дети.
Гестаповцы требовали, чтобы арестованные выдали членов подпольного «Центра». Но ребята молчали. Когда палачи поняли, что допросы ничего им не дадут, они учинили расправу.
Мальчики в эту ночь в карцере говорили обо всем, только не о смерти.
— Кто сказал, что это конец! — выкрикнул Петя.— Будет, все будет: и школа, и футбольный матч, и катера, которые сходят со стапелей завода…
На рассвете 22 августа 1942 года открылись двери карцера. На пороге стоял переводчик. Он начал выкрикивать фамилии. Шура Рублев подошел к отцу, сидевшему в том же карцере.
— Прощайте, папаня!
И они, крепко расцеловавшись, расстались.
Подошла машина. В нее втолкнули восьмерых смельча ков — юных героев подполья. Через несколько минут машина подъехала к заводу имени Петровского. И автоматчики у его стен расстреляли патриотов.
В это же время из подвала тюрьмы выводили Анатолия, Андрея, Леню и Петю. Они держались за руки. Машина, в которую их силой загнали, миновала улицу Суворова и подъехала к кинотеатру «Спартак». Здесь была поставлена виселица. На каждого из мальчиков нацепили табличку: «За убийство немецкого офицера». Полицейские разгоняли толпу.
В последнее мгновение Петя крикнул:
— Все равно вам не узнать наши тайны!
А Анатолий:
— Всех не перевешаете! За нас отомстят! Все вы будете там, где ваш мотоциклист!..
Воздух прорезал вопль матери, которая бросилась к виселице и обняла ноги сына…
Патриоты Карантинного похоронены на городском кладбище в Херсоне. На могилах всегда свежие цветы. Ученики школы № 20 и комсомольцы завода имени Коминтерна часто приходят сюда.
В День Победы, 9 мая 1965 года, на том месте, где фашисты казнили группу патриотов-подпольщиков, в небо поднялся гранитный обелиск с изображением пылающего факела. Горят на солнце начертанные золотом имена героев херсонского подполья.

В школе № 20 создан краеведческий музей. Возле большого стенда с фотографиями двенадцати отважных всегда много посетителей. Родители погибших часто приходят в школу на сборы отрядов и дружины, рассказывают о своих сыновьях. 22 августа в школе отмечают День памяти погибших пионеров и комсомольцев. Юные герои с Карантинного навечно занесены в список пионерской дружины.

Фотогалерея: